utnapishti

Как сегодня на сайте радио "Свобода" была ссылка на статью о писателе Алексее Черкасове (1915-1973) - "Я прошел тридцать тюрем". Названия его книг показались знакомыми, и я вдруг сообразил: это ведь ему (точнее, его роману "Хмель") посвящён литературный фельетон Наталии Ильиной, опубликованный в "Новом Мире" в 1969 году (здесь, стр. 216, заголовок "Социальная эпопея"). Я его помню с тех самых пор - то, как бойкая на язык писательница остроумно разоблачала языковую и историческую безграмотность автора, приводило меня по молодости в бурный восторг. К нынешнему времени я стал с осторожностью относиться к ситуациям, когда X. говорит "да вы посмотрите, какой Y. смешной дурак"... но да, похоже, что там у автора ошибка на ошибке, а одна конкретная цитата (даже точнее - одно слово, ниже я его выделил) мгновенно вводит меня в ржание, как только я её вспоминаю, что бы я ни делал в этот момент.

==========
Заслышав отдаленные шаги его преосвященства, [жена купца] перестала массировать свои румяные щеки и с той же проворностью сняла сверкающую диадему, вытащила черепаховый гребень из копны русых волос, сняла с белой лебяжьей шеи жемчужное ожерелье и, как бы завершая священный обряд египетской жрицы, встряхнула головою, распуская копну волос по спине и полным плечам.
Сам «жрец», босиком, в лохматом французском халате на голом теле, перетянутом по чреслам, изрядно надушив цыганскую бороду, с некоторой торжественностью вступил в кабинет и остановился в двух шагах от жрицы.
[...]
Дрожь прошла по могучему телу его преосвященства; борода его, как черной метлой, закрыла подбородок и белую шею жрицы-искусительницы.
[...]
– О, господи, Евгения! Жрица, ниспосланная мне языческими богами Олимпа! – едва продыхнул жрец Никон, отрываясь от пухлых и сладостно-пьянящих губ искусительницы. – Плоть твоя, Евгения, миррою окроплена, огню подобна. Уста твои яко медом испоены. Не зрить мне спасения господнего, если ты не есть сам дух геенны огненной!.. [...] Ввергнет, господь, ввергнет! Да нету силы противостоять тому, Евгения, жрица, ниспосланная Апполоном! [...] Руки твои божественно сладостны, и грудь твоя – перси твои упоению самого Юпитера подобны, Евгения! Трепетно тело твое, нисполненное византийскими ваятелями, Евгения!
[...]
Жрица замерла, глядя снизу вверх на своего великого жреца. Она знала, что последует дальше. Еще мгновение, и Никон обрушится на нее, как лавина вулкана, и будет рвать ее платье в лоскутья. Рвать и страшно рычать: "Возолкал, отче; исцели, сыне!" И так до тех пор, пока на искусительнице не останется ни единой нитки.
==========

(Кто хочет увидеть цитату без пропусков, а то и прочитать весь роман, да востычет сюда.)

Кстати, я уже цитировал этот фрагмент в ЖЖ, и та запись начинается так: "Этот текст некоторым напомнил боярыню Лидию ("и всё заверте..."), а мне - фельетон Наталии Ильиной" (этот самый, про Черкасова). Что за "этот текст", намёк на который был очевиден в декабре 2010 года? Думаю, что тот, из которого в широкий обиход попало слово "афедрон".